И вот я снова остаюсь с печалью
А ты уедешь, не сумев понять,
Что я одна перед открытой далью
И больше нечего от жизни взять.
Я не забыла то, что говорила,
Что ты оставил в моей жизни след.
Я для себя тебя немного полюбила,
Но не настолько, чтоб забыть про всех.
Ты очень замечательный, поверь мне.
Свою ты сущность видно не постиг,
И ты потом поймёшь, что это наше бремя,
А это был последний, но прекрасный миг.
Но я не плачу и не буду плакать.
И я сумею все преодолеть.
Ведь я сама есть та твоя удача
И повстречать ее не каждому везет.
И только жаль, что ты меня не понял.
Что я не буду на твоём пути.
Что так только собаку гонят.
Когда не может пользу принести.
И все таки я оказалась правой
И буду это я всегда твердить.
Что во всем мире ни один по праву,
Не стоит слёз, тем более - любви.
Так будь же счастлив ты в своей надежде,
Что настоящая любовь еще придет,
Но ты не сможешь жить теперь как прежде,
И жизнь твоя на это вся уйдет.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Оцените произведение:
(после оценки вы также сможете оставить отзыв)
1) "Красавица и Чудовище" 2002г. - Сергей Дегтярь Это первое признание в любви по поводу праздника 8 марта Ирине Григорьевой. Я её не знал, но влюбился в её образ. Я считал себя самым серым человеком, не стоящим даже мечтать о прекрасной красивой девушке, но, я постепенно набирался смелости. Будучи очень закомплексованным человеком, я считал, что не стою никакого внимания с её стороны. Кто я такой? Я считал себя ничего не значащим в жизни. Если у пятидесятников было серьёзное благоговейное отношение к вере в Бога, то у харизматов, к которым я примкнул, было лишь высокомерие и гордость в связи с занимаемым положением в Боге, так что они даже, казалось, кичились и выставлялись перед людьми показыванием своего высокомерия. Я чувствовал себя среди них, как изгой, как недоделанный. Они, казалось все были святыми в отличие от меня. Я же всегда был в трепете перед святым Богом и мне было чуждо видеть в церкви крутых без комплексов греховности людей. Ирина Григорьева хотя и была харизматичной, но скромность её была всем очевидна. Она не была похожа на других. Но, видимо, я ошибался и закрывал на это глаза. Я боялся подойти к красивой и умной девушке, поэтому я общался с ней только на бумаге. Так родилось моё первое признание в любви Ирине. Я надеялся, что обращу её внимание на себя, но, как показала в дальнейшем жизнь - я напрасно строил несбыточные надежды. Это была моя платоническая любовь.
